Карапетян В.С., Азизян А.Л., Салатинян С.А., Погосян Р.А. Историко-логический анализ основных концепции советской психологии

В.С. Карапетян, А.Л. Азизян, С.А. Салатинян, Р.А. Погосян

Историко-логический анализ

основных концепции советской психологии

Советская психологическая наука в своем развитии прошла ряд этапов и внесла большой вклад в мировую психологическую науку, но тем не менее, была ограничена рамками марксистко-ленинской методологии, которая не позволяла найти главные детерминанты духовности, отличительной сущности человека.

Известно, что исходным положением, на котором строилась советская психология как наука, были идеи К.Маркса и В.Ленина о труде как основном виде деятельности человека и личности как совокупности общественных отношений, развитие личности определялось динамикой отношений “человек” и “природа”. Отсюда вытекает и теоретико- методологический вопрос о месте человека в мире, который сводится к соотношению бытия и человека, в результате которого человек преобразует своей деятельностью внешний мир и, тем самым, самого себя. Этот постулат лежал в основе работ крупнейших психологов советского периода, определял направление всех исследований в области психологии.

В поисках нахождения социальных детерминант психики П.Блонский и Л.Выготский выдвинули теорию культурно-исторического подхода к развитию психики. Фактически она основывалась на ленинской теории отражения, по которой характерной особенностью психики является ее способность отражения реального бытия. Конечно, теория отражения и стала стратегией для решения всех принципиально-важных гносеологических проблем, в частности, о сущности отражения психики в мозгу, отражение отношения ощущения к мышлению и т.д. Безусловно, теория отражения является объективной категорией, распространяющейся на все сущее – живое и неживое, однако человек, как мы знаем, - высшая ступень, венец природы сам обладает отражательными глубинными возможностями, сам является субъектом отражения. Именно с такой точки зрения теория отражения была односторонней, ограниченной в определенных пределах и потому не способствовала дальнейшему более глубокому развитию советской психологии. Видимо, это можно объяснить классовым подходом к пониманию общества как объединенного ценностного носителя, что и отразится в психической деятельности отдельного индивида. Таким образом выстраивалась вся система в образовании, культуре и т.д., субъект терял свои ярко выраженные индивидуальные психические богатства.

С.Л.Рубинштейн писал: “исходным в теории познания является не отношение мышления или идеи и предмета, а соотношение человека как субъекта практической и теоретической деятельности и предметного мира” (Проблемы общей психологии.М.,”Педагогика”,1976, стр.9). Анализируя работы К.Маркса, С.Л.Рубинштейн выдвинул положение о том, что психофизическая природа не вытесняется и не нейтрализуется, а опосредствуется общественными отношениями и перестраивается, т.е. природа становится человеком !

Исследуя фундаментально теоретический вопрос о месте и роли человека в мире, С.Л.Рубинштейн не мог выйти за рамки марксистской психологии, хотя она несколько выхолащивает значение внутренней духовной жизни человека в мире, придавая ей лишь статус материализации объективного мира. В то время как именно духовность и является той высшей ценностью, которая отличает человека и ставит его выше всего остального живого и неживого мира, т.е. духовность в таком понимании как нечто материального доводится до собственно материальных ценностей. С.Л.Рубинштейн считал, что человек находится в реальных взаимоотношениях с объективной действительностью, преобразуя своей деятельностью внешний мир. Определенное место он отводит при этом сознанию, которое является в данном случае регулятором поведения человека, его деятельности. С.Л.Рубинштейн несколько переиначивает проблему человека в мире, понимания личности как субъекта деятельности. Он выдвигает формулу о преломлении внешнего через внутреннее, что зависит от собственных свойств личности человека, что влияет на преломление им внешних воздействий. Он более конкретизирует способ воздействия внешнего мира, акцентируя на внутренние условия, возможности человека, его активность. Диалектическая формула отражения внешнего через внутреннее позволяет понять, что психическое в этом смысле не составляет исключения из диалектической взаимосвязи и взаимодействия всех явлений материального мира, эта формула позволяла рассматривать специфику детерминации психических явлений любого уровня в силу ее универсальности. т.е. его (материалисический подход) применяли и для объяснения специфических особенностей психического, то бишь, душевного, т.е.души. Хотя С.Л.Рубинштейн здесь несколько расширяет исследовательские возможности психической реальности, однако заведомо он вкладывает в душу нечто готово данное, оформленное в предметно- материальное.

Таким образом марксистская методология детерминации психической реальности заведомо создает замкнутый круг, где личность отождествляется с окружающей средой, с социальными условиями, биологическими конструкциями.

Однако для развития психологии советского периода и определения предмета психологии и его места в системе других наук марксистко-ленинская методология, являясь основным детерминантом объяснения психической реальности вообще, дала место, по нашему убеждению, развитию,в основном, лишь теоретической психологической мысли, хотя, может, и подразумевала практическую деятельность, но она реализовалась лишь в некоторых конкретных областях психологической науки. В 50-60 г.г. в Советском Союзе стали возникать относительно самостоятельные психологические теории, направления, концепции, школы, однако они не теряли общей канвы марксистко-ленинской методологии и не учитывали духовности человека как относительно самостоятельной субстанции Дело в том, что с развитием научно-технического прогресса к 70-80г.г. накопился большой фактический материал, который вынудил, привел к настоятельной необходимости переосмысления психической реальности. Именно здесь и возникли внутренние противоречия в понимании психологии общения, психической активности, деятельности и т.д. А проблема сознания и бессознания и поныне обделена должным вниманием, сравнительно мало изучена в психологии. Конечно, это и понятно, ведь психология долгое время оставалась философской психологией, психософией, а точнее частью теории познания, именно поэтому категории сознания и , в частности , бессознания были так и остались в недрах философии. Можно отметить, что И.М.Сеченовым были сделаны попытки исследовать область сознания как регулятор поведения человека в системе его психофизиологии. Однако эти исследования экспериментально не были доведены до конца.

В советской психологии достаточно продуктивно был разработан “деятельностный подход” А.Н.Леонтьевым и его сотрудниками, который в некотором роде расширил понятие отражения. Психика рассматривалась как особый вид деятельности. Поскольку деятельность по своей структуре позволяет единение внутреннего и внешнего, оно не противоречило диалектическому подходу в понимании психической деятельности. Присвоение общечеловеческих действий “ субъектом” деятельности производилось благодаря внутренним функциональным возможностям, внутреннее, так сказать, психическое, как легко убедиться формировалось через присвоение общественно-исторических форм человеческой деятельности.

Дальнейшее развитие теории деятельности связано и с именами П.Я.Гальперина, В.В.Давыдова, Н.Ф.Талызина и др. Выделение функциональных компонентов деятельности позволило управлять и корректировать действия по ряду параметров, действие рассматривалось как единица анализа деятельности и позволило исследовать психику человека. Фактически “Теория поэтапного формирования умственных действий” П.Я.Гальперина позволяла формировать умственные действия по различным параметрам. На наш взгляд, открылось широкое поле для экспериментального исследования, притом, не только в области возрастной и педагогической психологии, но и в других областях. Признавая достоинство этой теории, хотим подчеркнуть, что и здесь прослеживается марксистский подход. Очевидно, что общепсихологическую категорию деятельности бессмысленно рассматривать в отрыве от межличностного общения, группового взаимодействия и т.д., несмотря на то, что совместная деятельность включает в себя элементы общения, однако как специальный предмет исследования общение в контексте деятельности особо не исследовалось тогда как именно в деятельности человек проявляет себя как “субъект” со всеми своими психическими особенностями. “Деятельностный” подход рассматривает психическую активность лишь в своей функционально-предметной оформленности, а еще точнее, осознанности, согласно марксистско-ленинской методологии, внутреннее, психическое полностью адекватно внешнему, практическому.

Значительный вклад внесла концепция разработки психологии личности, которая стала рассматривать ее как “субъект” жизнедеятельности, вступающий в определенные связи, отношения, взаимодействия, общение с другими людьми. При ближайшем рассмотрении человек – как носитель психической реальности, фактически раскрывается в отношениях с другими людьми, при этом раскрываются резервы его духовности, переживаний и т.д. Именно поэтому общение, взаимоотношение между людьми выделяется как относительно самостоятельный объект предмета исследования. Так, например, целью общения не всегда является совместная деятельность и получение продукта деятельности , или познание действительности, человек имеет дело не только с предметным миром, но и с людьми. Сфера общения шире, содержание и цели разнообразны – это познание опыта жизни, обмен информацией, мыслями, чувствами, словом, общение - это способ усвоения жизни. И новый подход позволил проникнуть вглубь человеческой сущности без жесткого натиска “деятельностного” подхода, речь идет об общении как самостоятельной категории.

Разрабатывая проблему общения с позиции глубинного рассмотрения человеческой сущности, Б.Г.Ананьев также не был свободен от методологической позиции. При всей ценности научно-исследовательских разработок в области общения как важнейшего компонента личности, Б.Г.Ананьев не выходит за рамки марксистко-ленинской методологии, поскольку считает межличностное общение результатом взаимодействия в системе общественных отношений, в которые оно включено.

Несколько особняком стоит общепсихологическая теория установки Д.Н.Узнадзе. Надо отметить, что в отличие от первых двух она заторонула более глубинные слои психики человека, дойдя до бессознания. И в самом деле, человек вступает в реальный мир и становится субъектом, внутренне мобилизуя свои психические реалии, которые достаточно активны и определяют мотивационно-потребностную сферу личности. Они могут быть осознанными и неосознанными, но по природе своей достаточно активны и не расчленены, а целостны и придают ту или иную ориентировку в жизни человека, он ближе подошел к проблеме человекознания, сущности человека, затронул область бессознания, духовную субстанцию. Теория Д.Н.Узнадзе перекрещивается с теориями Л.С.Выготского, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, как считает А.Г.Асмолов, лишь в поисках нахождения единицы анализа в психической реальности, а это, видимо, не только недостаточно, но и потенциально не раскрывает и не детерминирует психику человека, поскольку не понимая сущности психики и его содержание, мы не можем определить единицу анализа психики.

Итак, марксистко-ленинская методология как неукоснительный объяснительный принцип психической реальности определенным образом ограничивал раскрытие психологической сущности человека как самоактуализирующейся системы с богатым внутренним резервом, что и привело к неполноценному пониманию психики человека, его духовности .

В поисках единицы анализа психической реальности еще Л.С.Выготский пришел к убеждению, что эта единица должна быть относительно нейтральной, заданной психике извне, психическое, как таковое, “покоится”(исторически) в человеческой культуре.

Резюмируя все вышеизложенное, мы хотим отметить, что после распада Союза, и вместе с ним марксистской идеологии как способа политической борьбы за построение “социализма”, мы оказались в условиях поиска научно-методологической парадигмы построения психологического знания. Последняя, на наш взгляд, должна быть свободной от идейно-политической шелухи, довлеющей на конструирование нового типа научно-психологического мышления, при этом должно быть осмыслено достижение советской психологии. Нужен критический пересмотр внутренних противоречий между психологическими “школами”. С этих позиций примечательна попытка ныне покойного А.В.Брушлинского пересмотреть работы С.Л.Рубинштейна, с целью очертить границы субъекта, т.е. субъектности, не растворившейся в общественно-социальном бытии. В сложившейся на постсоветском научно-психологическом пространстве ситуации возникла необходимость рассмотрения человека с позиции его ”нерасчлененной целостности”. На наш взгляд, методологической единицей анализа психической реальности должна стать онтологическая сущность самопорождения психики, в которой и выстраивается единство ступеней психологического и духовного, т.е. поиск сущности духовного и психологического надо вести в природно-естественных основаниях порождения психической реальности. Подтверждение этому мы находим в трудах крупного современного нейрофизиолога Н.Бехтеревой, которая досконально, насколько это возможно в нынешних условиях, изучив мозг, обнаружила существование сверхъестественных его возможностей, но так и не нашла “места, где обитает душа”.